Целинная эпопея 50-60-х годов ХХ века в СССР имела благую цель, но из-за непродуманного, а часто и политиканского подхода вместе с позитивными результатами принесла немало необратимых проблем. Экстенсивный подход к увеличению посевных площадей и наращиванию валового сбора зерновых впервые в истории привел страну к многолетним импортным поставкам хлеба и последующим экологическим катастрофам. Что во многом стало одной из причин развала Советского Союза.
«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». «Костлявая рука голода» столетиями преследовала нашу страну, то сжимая ее горло, то разжимаясь. Последний раз эту удушливую хватку население ощутило сразу после окончания Великой Отечественной войны. Сильная засуха и неурожай 1946 года привели к резкому дефициту продовольствия и кормов, падежу скота и голоду на Черноземье и Украине.
При этом политическое руководство страны отправляло на экспорт в Восточную Европу, также пострадавшую от неурожая, миллионы тонн зерна с целью побудить население голосовать за коммунистов. В ответ на просьбы со стороны Франции, Австрии, Китая, Болгарии, Румынии, Польши, Чехословакии, Югославии в эти и другие страны в 1946-1947 годах было экспортировано 2,5 млн тонн зерна. 100 тыс. тонн потребовалось только для того, чтобы прокормить население Берлина. Для этого формировались огромные резервы зерна, которые могли бы поддержать внутренний рынок в голодные годы, но не были туда направлены без распоряжения сверху. Точная численность умерших и пострадавших от голода осталась неизвестной, но впечатление на советское правительство это произвело сильное.
Валовый сбор зерновых в 1946 году составил 39,6 млн тонн — чуть выше собственных потребностей страны (31-32 млн тонн продовольственного зерна). Следует заметить, что в отличие от западных стран потребности в зерновых в СССР были значительно выше из-за более развитого животноводства, которое и было главным потребителем зерновых. Поэтому вопрос хорошего урожая — это вопрос выживаемости скота в стране.
В условиях, когда полученный урожай практически равнялся внутренним потребностям, говорить о хлебном экспорте в страны «народной демократии» было бы нелепо, если не преступно. Но как раз этот экспорт и становился вопросом внешней политики, поступиться которой Кремль был не согласен. Даже в ущерб собственному сократившемуся после войны населению.
Поэтому обострился вопрос расширения посевных площадей в огромной стране, чтобы попытаться нарастить валовый сбор зерновых. Сделать это можно было за счет распашки целинных и залежных земель востока и Средней Азии — земли западных областей и республик давно были разделены между колхозами-совхозами.
Однако, задача только на первый взгляд была простой. Лежащих на Урале, в северном Казахстане, западной Сибири, на Алтае, Дальнем Востоке земель действительно было в избытке. Но для эффективного землепользования потребовалось бы перебросить миллионы рабочих рук, техники, ресурсов, материального снабжения на восток. Задача сродни эвакуации первого года войны.
У этой идеи нашлись множество адептов (Иван Шмальгаузен, Михаил Завадовский, Петр Жуковский), утверждавших, что повышения урожайности можно добиться за счет экстенсивного развития сельского хозяйства страны в виде освоения новых земель прежними агротехническими методами при массовом использовании химических удобрений и передела региональных структур площадей и землепользования.
Битва идей. Для изучения этих вопросов в конце 1946 года была создана межведомственная комиссия по обеспечению надежного снабжения сельхозпродукцией, повышению урожайности земледелия и продуктивности животноводства, а также материальному стимулированию роста производительности труда в сельском хозяйстве СССР. Ее возглавили известные академики Трофим Лысенко (президент ВАСХНИЛ, противник генетики) и Василий Немчинов (сторонник генетики, председатель СОПСа — Совета по изучению производительных сил).
Несмотря на то, что ученые ненавидели друг друга, оба пришли к одинаковым выводам. Результаты работы комиссии утверждали, что распашка под пшеницу примерно 40 млн га целинных земель, существенно отличающихся по своим свойствам и требуемым методам обработки от сельхозугодий других районов СССР, приведет к постепенной и практически не поддающейся предотвращению деградации этих земель, к негативным изменениям экологической ситуации в обширном регионе страны и, соответственно, к резкому увеличению затрат по поддержанию плодородия целинных почв. Подчеркивалось, что временный эффект, который выразится в больших урожаях на целине, не превысит 2-3 года. Затем с помощью химических средств и увеличения объемов искусственного орошения можно будет добиваться лишь поддерживания уровня урожайности предыдущих 2-3 лет, но никак не дальнейшего ее роста.
Иными словами, комиссия посчитала, что на новых почвах урожайность будет вдвое ниже традиционных зернопроизводящих районов, а бездумная химизация земли приведет к неустранимому загрязнению и засолению земель, а значит, к быстрому распространению эрозии, в том числе на естественные водоемы в новых регионах. А это уже грозило бы серьезными проблемами для животноводства от Волги до Алтая.
Ученые сделали вывод, что в первые 5-6 лет запасы плодородного слоя почвы, гумуса на целинных землях сократятся на 10-15%, а в дальнейшем этот показатель составит 25-35% в сравнении с «доцелинным» уровнем.
Немчинов, изучавший гидроузлы в бассейнах сибирских и дальневосточных рек, доказал, что для искусственного орошения могут потребоваться многокилометровые отводы от Волги, Урала, Иртыша, Оби. Отсюда впоследствии возник пресловутый проект переброски сибирских рек.
Это могло привести к негативным изменениям в водохозяйственном балансе многих регионов страны и резко ухудшило водообеспечение сельского хозяйства этих регионов. А снижение уровня Волги, Урала и других водных артерий и водоемов отрицательно скажется на всех отраслях экономики регионов, примыкающих к целинным землям, особенно на рыбном хозяйстве, судоходстве и электроэнергетике.
В исключительных случаях рассматривалась возможность переориентировать нижнее и частично среднее течение рек Иртыша, Волги, Урала, Амударьи, Сырдарьи и Оби на северный Казахстан и примыкающие к нему районы. А это уже ставило под угрозу существование таких морей, как бессточный Каспий и Арал.
Ученые предлагали для начала возводить лесонасаждения для снегозадержания и предохранения почв от эрозии, что и было сделано в европейской части страны. Но их оппоненты хотели большего — всего и сразу.
По сути, в научном мире разыгрывались баталии «процелинников» против «антицелинников». Со временем эти баталии вышли на политический уровень. После 1953 года представители комиссии были объявлены сталинистами и ошельмованы последователями ставшего первым секретарем ЦК КПСС Никиты Хрущева «процелинниками».
Хрущеву нужны были новые земли как демонстрация нового курса партии после смерти Иосифа Сталина. 22 января 1954 года Хрущев направил в Президиум ЦК докладную записку «Пути решения зерновой проблемы», на основании которой на февральско-мартовском пленуме ЦК было принято постановление «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель». Предполагалось распахать 57,6 млн га земель, главным образом в Поволжье, на Урале, в северном Казахстане, Сибири и на Дальнем Востоке (35-38 млн га). Это, по мысли разработчиков должно было принести дополнительно ежегодно 14-16 млн тонн зерна и повысить среднюю урожайность в стране с 7-8 до 13-14 ц/га.
В нем говорилось: «Завезти в 1954 году районы освоения новых земель 120 тыс. тракторов (в 15-сильном исчислении), 10 тыс. комбайнов и соответствующее количество тракторных плугов, сеялок, тяжелых дисковых борон, культиваторов и других сельскохозяйственных машин». Подчеркивалось, что мобилизация специалистов на целину — приоритетный проект: «Организованный набор и посылка работников в районы освоения новых земель должны рассматриваться как выполнение важного задания партии и правительства».
Большой скачок. То было великое время, когда страна жила энтузиазмом и лозунгами. Молодежь легко было поднять на очередные подвиги примером своих отцов и красивыми словами. Битва за урожай была объявлена государственной задачей, выполнять которую надлежало как боевой приказ. Это потребовало переселения больших масс работников из центральных регионов на целину.
Призыв к комсомольцам включаться в «атаку на хлеб» был услышан, подхвачен и развит сотнями тысяч людей. В 1954-55 годах 350 тыс. молодых людей уехали на целину по комсомольским путевкам.
С одной стороны, такая контролируемая миграция производительных сил (более 1,7 млн человек, в основном, молодежь) дала большой толчок для обживания пустынных территорий северного Казахстана и западной Сибири. Здесь выросли города, поселки, появились крупные предприятия. С другой стороны, приток энтузиастов-непрофессионалов в сельское хозяйство мало способствовал его эффективности. Было распахано 42 млн га земли — больше, чем территория средней европейской страны, создано 425 зерновых совхозов. Первая урожайность тоже порадовала — на Урале вместо обычных 6-7 ц/га свежая земля дала 22 ц/га.
Однако территория будущих зерносовхозов абсолютно не была подготовлена для притока такого количества новоселов. В пустынные казахские степи пришлось завозить все — от строительного леса до гвоздей. И выгружать их в чистое поле под открытое небо.
Будущий генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев, бывший тогда вторым секретарем ЦК Казахстана, в своей книге «Целина» вспоминал, что в ходе освоения земель была выявлена нехватка мощностей для обработки, хранения и транспортировки зерна, особенно на дорогах, станциях, в узловых пунктах перевалки зерна. Полное отсутствие надлежащей инфраструктуры привело к тому, что первый же полученный на целине хороший урожай (27 млн тонн в первый год, 59 млн тонн во второй год) на две трети пропал, попросту сгнил.
Начал сказываться непрофессионализм новых аграриев. Постепенное снижение средней урожайности привело к высокой себестоимости зерна, которая на целине была в два-три раза выше, чем на Северном Кавказе, на Дону и Украине. Год за годом монокультура пшеницы засевалась на огромных территориях, из-за чего посевы получили обильное загрязнение сорняками, поэтому повышать урожаи и применять удобрения было невозможно.
Попытка наведения порядка по-хрущевски привела еще к большим проблемам.
31 марта 1958 года было принято Постановление Совета министров СССР на основании принятого Верховным Советом закона «О реорганизации машинно-тракторных станций (МТС) в ремонтно-технические станции (РТС) с передачей их техники в колхозную собственность».
Нищим колхозам навязали технику (2,2 млн единиц), за которую те не могли расплатиться годами и оказались в вечных должниках. У них не было ни собственных трактористов, ни ремонтников.
В качестве наполнения колхозов специалистами была предпринята попытка объединения колхозов и совхозов в агрогорода, которые должны были спасти вымирающее село. При этом у «горожан» не было паспортов. Советские крестьяне (более 108,8 млн человек на 1960 год), согласно Положению Совета министров СССР от 21 октября 1953 года «О паспортах», не получали в сельсоветах основной документ, удостоверяющий личность, и не имели права покидать свое место жительства более чем на 30 дней (на время отпуска или командировок получали временные удостоверения личности). По сути, пресекая неконтролируемую миграцию рабочей силы, положение закрепляло новое крепостное право для советских крестьян, отмененное лишь в 1974 году.
Ответ матери-природы. Обильная химизация привела к нарушению экологического равновесия и утрате 30% плодородного гумуса. А затем и сокращению посевных площадей. Так на Урале в 1954-1956 годах было освоено 2,6 млн га, а уже в 1960 году — только 29 тыс. га. Распахивали не только плодородные территории, но и засоленные участки, и легкие песчаные суглинки, которые легко выветривались. Ухудшилась и урожайность — к развалу СССР средняя урожайность исчислялась из расчета 16 ц/га.
На целинных землях из-за отсутствия лесопосадок начала стремительно развиваться эрозия почвы. Партийные деятели не вняли ученым и не обратили внимания на то, что сильные ветра и пыльные бури в Средней Азии дуют по 30 и более дней в году, разрушая легкие, вспаханные и опрокинутые плугом почвы. Так только в Павлодарской области Казахстана было списано 1,5 млн га земли.
В мае 1963 года случилась настоящая экологическая катастрофа. Бури силой 35-40 м в секунду подняли и унесли на большие расстояния к подножию Саянских хребтов миллионы тонн плодородных целинных земель. Пыльные облака закрыли солнце, засыпали оросительные каналы, вдоль некоторых посадок образовались барханы до двух метров высотой.
«Когда мы уже распахали большое количество гектаров целины, в Казахстане случились страшные пыльные бури, — вспоминал в своих мемуарах сам Хрущев. — Поднимались в воздух тучи земли, почва выветривалась. Если хозяйство в степных условиях вести культурно, то применяются давно известные средства борьбы с эрозией, апробированные на практике, в том числе посадка защитных полос из древесных насаждений: трудное и дорогое дело, но оправдывающее себя».
Поселки и деревни оказались засыпаны землей, а распаханные почвы в сотни тысяч гектаров были так снесены ветрами, что обнажились материнские породы. Для приведения этих почв в норму потребуется 100-200 лет. Точная информация о поврежденных площадях до сих пор не обнародована, но считается, что это миллионы гектаров.
Оппонент Хрущева, бывший министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов писал: «Целину начали осваивать преждевременно. Безусловно, это была нелепость. В таком размере — авантюра. Я с самого начала был сторонником освоения целины в ограниченных масштабах, а не в таких громадных, которые нас заставили огромные средства вложить, нести колоссальные расходы вместо того, чтобы в обжитых районах поднимать то, что уже готово. А ведь иначе нельзя. Вот у тебя миллион рублей, больше нет, так отдать их на целину или уже в обжитые районы, где возможности имеются? Я предлагал вложить эти деньги в наше Нечерноземье, а целину поднимать постепенно. Разбросали средства — и этим немножко, и тем, а хлеб хранить негде, он гниет, дорог нет, вывезти нельзя. А Хрущев нашел идею и несется, как саврас без узды!»
Целинный эксперимент показал, что получается, когда волюнтаризм в связке с энтузиазмом игнорируют научные расчеты и попирают законы мироздания. Сегодня, спустя 70 лет, от этой программы у России остались всего 16,3 млн га земли — лишь четверть от того, с чего стартовала эта масштабная и сомнительная кампания. А Россия уже с грамотным использованием науки сегодня вышла в мировые лидеры по производству зерновых. В любом случае целинная эпопея лишний раз продемонстрировала, что невыполнимых задач для человека с советским воспитанием не существует. Даже если эти задачи мало вяжутся с наукой и техническими возможностями.
С другой стороны, положительными чертами этой эпопеи стало освоение огромных восточных пространств страны, на которых возникли целые обитаемые области со своей промышленностью, социальной сферой, сельским хозяйством. Переток огромного количества трудовых ресурсов на восток был выгоден и со стратегической точки зрения: вместо юга России и Украины у страны появились развитые ареалы в сфере АПК на Урале, в Казахстане, Сибири, на Дальнем Востоке. Средняя Азия получила собственную тяжелую промышленность, которой ранее не имела. Начало стремительно расти городское население, появились новые рабочие места, что потянуло за собой общее улучшение бытовых условий широких масс. За счет целины была обеспечена продовольственная безопасность целых макрорегионов, куда до этого продукты питания во многом поставлялись извне.
