Ветеринарный барьер

Ветеринарный барьер

По мнению экспертов, с неблагоприятной ситуацией в эпизоотике можно справиться
Экономические потери, которые сельхозпроизводители (и бюджет страны) несут из-за болезней животных, обратили внимание российских законодателей на качество и структуру ветнадзора, и летом 2015 года они внесли изменения в закон «О ветеринарии». В то же время стимулирование животноводства побудило либерализовать проверки хозяйств соответствующими органами. «Вестник АПК» разбирался, поможет ли работе фермеров облегчение контролирующих функций надзорных служб или, наоборот, усугубит ситуацию.

Картина дня. По данным Россельхознадзора, в последние годы в России ситуация остается неблагополучной по таким опасным болезням животных, как ящур, африканская чума свиней, бешенство, оспа овец и коз, сибирская язва. Кроме того, в 2015 году зарегистрирована экзотическая для Российской Федерации болезнь животных — нодулярный дерматит.
Особенно большой ущерб экономике наносит африканская чума свиней (АЧС), распространившаяся уже на 38 субъектов нашей страны. Для повышения биологической защищенности предприятий предусмотрены меры по повышению их зоосанитарного статуса, проводится компартментализация: заметно выросла доля предприятий, отнесенных к наиболее защищенным компартментам III и IV типа.
Еще одной большой проблемой в животноводстве стал ящур: начиная с 2010 года на территории РФ ежегодно регистрируются вспышки этого заболевания, связанные с заносом возбудителя с территорий сопредельных стран. Так, в 2014 году вспышки ящура зарегистрированы в Забайкальском и Приморском краях, в 2015-м — на территории Приаргунского района Забайкальского края. Вдоль южной границы страны в регионах с высокой степенью риска заражения создана буферная зона, куда входят территории 32 субъектов страны.

Не меньше проблем и у хозяйств, занимающихся птицеводством. Вирус высокопатогенного гриппа птиц в дикой природе вызывает вспышки заболевания у домашних птиц: в 2014 году было зарегистрировано две вспышки гриппа птиц в частных подворьях Алтайского края. В 2015 году в Дагестане, Калмыкии и Приморском крае зарегистрирована оспа овец и коз. Поскольку динамика этого заболевания в нашей стране имеет нарастающий характер, в неблагополучных регионах организована вакцинация животных против оспы. Периодически в России регистрируются единичные вспышки сибирской язвы среди крупного рогатого скота: в 2014 году выявлены очаги в Волгоградской, Ростовской областях и Республике Татарстан. Правда, в прошлом году после проведения ряда мероприятий вакцинации зарегистрировано лишь два случая этого заболевания.

По словам ректора Московской государственной академии ветеринарной медицины и биотехнологии имени К.И. Скрябина, академика РАН, профессора Федора Василевича, в целом для страны ведущие места по болезням занимают мастит, лейкоз, бруцеллез, гиподерматоз, эшерихиоз и другие болезни молодняка, болезни органов воспроизводства, болезни пальцев и копыт (в основном некробактериоз), на которые приходится более 80% всех заболевших, павших и выбракованных животных. Однако из-за несовершенства статистической отчетности список этот далеко не полный. «Динамика эпизоотической ситуации по инфекционным болезням в стране неблагоприятна, — подчеркивает Федор Василевич. — Это общемировая тенденция.Основная причина— глобализация: постоянное увеличение перемещения товаров и людей. Так, в скотоводстве очень широко распространен лейкоз, появились две новые трансмиссивные болезни — блутанг и болезнь Шмалленберга. Отмечается рост заболевания КРС опасными зоонозами — бруцеллезом и лептоспирозом и бешенством животных. Прогнозы по дальнейшему распространению этих болезней на ближайшее время неблагоприятные».
Ветеринарный барьер
Кто виноват? Стремясь подстегнуть развитие животноводства, российские законодатели приняли ряд мер по защите от заболеваний животных, внесли поправки в закон «О ветеринарии», которые позволят экспортировать за рубеж животных и птицу из благополучных по инфекционным болезням регионов. Но с другой стороны, по мнению Сергея Данкверта, в произошедших законодательных изменениях прослеживается гипертрофированная тенденция к либерализации деятельности по содержанию животных и по обороту поднадзорной Госветнадзору продукции. «Результаты этого приводят к невозможности поддерживать биологическую безопасность на должном уровне — не учитываются специфические особенности ветконтроля и надзора, обусловленные чисто биологическими закономерностями, — считает руководитель Россельхознадзора. — Например, исходя из необходимости защиты интересов сельхозпредприятий и фермеров законодательно ограничены возможности органов ветеринарного надзора посещать места содержания животных для контроля их количества, условий содержания, проведения обязательных профилактических процедур. На практике это приводит к неконтролируемому разведению животных и их перемещению, что является одним из основных путей распространения особо опасных болезней. Часто их содержат в таких условиях, что заражение части этих животных при наличии очага инфекции в регионе становится практически неизбежным.

Другой пример — разрозненность, незавершенность системы ветнадзора. Так, законодательством установлено, что готовая продукция животного происхождения и предприятия, где осуществляется оборот такой продукции, не подлежат ветеринарному надзору. Однако вирус АЧС распространяется с готовой мясной продукции из свинины, в том числе через предприятия общественного питания, весьма эффективно. Более того, большинство вспышек АЧС, зарегистрированных в последнее время, вызваны именно бесконтрольным со стороны Госветнадзора распространением готовой продукции из свинины».

Из-за сложившейся ситуации ветслужбам в регионах приходится искать свои пути решения проблем. Например, генеральный директор Ростовской областной станции по борьбе с болезнями животных Владимир Жилин рассказал, что поскольку с 2016 года вводится мораторий на проверки бизнеса, в регионе намерены активно работать с главами муниципальных образований и руководителями хозяйств всех форм собственности. «Помимо эффективной надзорной деятельности ветеринарная служба Ростовской области внедряет систему внутреннего контроля и учета под названием «ВетЭксперт», — сообщил Владимир Жилин. — В нее включены такие учетные показатели, как чипирование сельскохозяйственных животных, проведение противоэпизоотических мероприятий, лабораторных исследований, оформление электронных ветеринарно-сопроводительных документов. Также в этом году в области продолжается реализация пилотного проекта по внедрению электронной идентификации сельскохозяйственных животных. Чипирование проводится в четырех районах. Ждем принятия законодательной базы по электронной идентификации, после чего приступим к чипированию животных на территории всей области».
Но не только законодательство, по мнению экспертов, препятствует радикальному улучшению ситуации. «Система контроля заболеваний животных в целом несовершенна, а отчетность необъективна по двум причинам. Первая — незаинтересованность ветеринарных работников на местах и руководителей сельхозпредприятий в установлении причин болезней, поскольку это будет связано с наложением ограничений на работу хозяйств и реализацию животноводческой продукции. Поэтому многие случаи заболеваний животных не попадают в отчетность. Вторая — диагностика болезней сегодня дорога и затратна для хозяйств», — считает Федор Василевич.

Что делать? Безусловно, принимаемые государством меры хотя и эффективны, но недостаточны. Заместитель генерального директора одного из крупнейших животноводческих комплексов Волгоградской области ООО «ТопАгро», доктор сельхознаук Георгий Еремичев отмечает, что, например, даже в самые страшные годы в Волгоградской области АЧС не была выявлена на крупных и средних промышленных свиноводческих предприятиях. «Однако при введении карантина на территории области мы все равно вынуждены запрашивать обновление по разрешениям на вывоз живых свиней в другие регионы, что приводит к срывам контрактов, «перестаиванию» животных, росту затрат и снижению рентабельности, — поясняет Георгий Ермичев. — Возможно, поэтому большинство наших производителей стремятся получить самый высочайший зоосанитарный статус — IV компартмент — и трепетно относятся к требованиям Россельхознадзора и комитета ветеринарии области. Жаль только, что комитет сельского хозяйства выделяет крайне мало денежных средств для реализации региональной программы по предупреждению и распространению АЧС, разработанной специалистами комитета ветеринарии».

Помимо выделения финансов для производителей необходимо серьезно пересмотреть и законодательную базу. Сергей Данкверт убежден, что в первую очередь необходимо внести изменения в закон «О ветеринарии» и восстановить единую структуру государственной ветеринарной службы, при которой местные органы ветеринарии в обязательном порядке выполняют распоряжения федерального уровня.

Кроме того, все функции по ветеринарному надзору должны быть отнесены в полном объеме к полномочиям Российской Федерации. Нужно восстановить сферу Госветнадзора таким образом, чтобы ему была подконтрольна и готовая продукция животного происхождения. «Мы обязательно должны идентифицировать, учитывать и трассировать домашних (как минимум сельскохозяйственных) животных в хозяйствах всех типов и форм собственности, включая личные подсобные хозяйства граждан, — объясняет Данкверт. — При этом не должно быть ограничений в проведении проверок в местах содержания животных и при осуществлении оборота продукции животного происхождения».
Внесенные летом 2015 года изменения в «Закон о ветеринарии», конечно, уже привели к упорядочению ряда направлений ветеринарной деятельности и ликвидировали противоречия с другими законодательными актами. «Однако в связи с тем что его принятие сильно затянулось, в отраслевом ветеринарном законодательстве осталось много документов устаревших и утративших силу, — добавляет Федор Василевич. — Количество их сегодня очень велико. Поэтому по ряду направлений не существует легитимных подзаконных актов в развитие указанного закона, что значительно осложняет профессиональную деятельность ветеринарных специалистов. Являются ли эти изменения достаточными? Время покажет».