Объемы экспорта продукции отечественного сельского хозяйства после кризисного падения в 2015 году уверенно растут, однако темпы этого роста необходимо увеличить. Эта задача требует новых подходов, новой программы работы и нового инструментария поддержки экспортеров, но главное — радикальной смены парадигмы мышления всех основных участников экспортного процесса. Тем не менее основная цель — а это более чем двукратный рост объемов экспорта к 2024 году — кажется достижимой.
Действительно, объемы экспорта продукции российского АПК и пищепрома растут, причем довольно заметными темпами: по итогам 2017 года Федеральная таможенная служба констатировала рост более чем на 20%, до отметки в $20,7 млрд. по сравнению с показателями 2016 года. В текущем году тенденции к росту сельхозэкспорта как минимум не стали менее заметными: Минсельхоз РФ сообщил, что в период с января по май 2018 года продукции АПК за рубеж было продано на $9,5 млрд, что на 29,2% больше, чем за аналогичный период 2017-го.
Показатели кажутся очень неплохими. Но при этом не стоит забывать, что импорт продовольствия по-прежнему превышает показатели экспорта, причем с заметным «навесом». Минсельхоз констатирует положительные тренды в данном вопросе: по данным министерства, за 6 лет (2011‑2016 гг.) объем импорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья сократился на 29,1%, а экспорта — увеличился на 23,5%. Но этого мало: чтобы выйти из позиции донора углеводородных ресурсов, стране необходимо развивать несырьевой и неэнергетический экспорт, в том числе и продукции АПК.
Эта задача была сформулирована президентом России Владимиром Путиным в рамках очередного майского указа. Правительству поручено довести объем экспорта несырьевых неэнергетических товаров к 2024 году до $250 млрд. В 2017 году экспорт несырьевых неэнергетических товаров из России вырос на 22,7% и составил $133,8 млрд. Значит, в целом необходим рост на 87%. Но перед сегментом АПК стоит еще более амбициозная задача — он должен нарастить экспорт до $45 млрд, то есть в 2,2 раза. Для обеспечения подобных темпов развития необходимо снять административные барьеры и создать режим наибольшего благоприятствования для компаний, которые выходят на внешние рынки. В общем, радикально сменить парадигму мышления.
Точки роста и вопрос передела
Основные факторы роста сельскохозяйственного экспорта — это, во‑первых, рост курса валюты, стимулирующий продавать продукцию за рубеж, а во‑вторых, системная работа по поддержке развития самого АПК. Экспорт будет расти только в том случае, если есть что экспортировать.
Товарная структура отечественного экспорта продукции АПК и пищепрома по-прежнему демонстрирует преобладание товаров низкой степени передела. «В текущей структуре экспорта более 40% приходится на зерно и зернобобовые культуры, — говорит Елена Тюрина, генеральный директор Института аграрного маркетинга, — порядка 16% — на продукты масложировой промышленности, 14‑15% — на рыбную отрасль и 3% — на продукты пищевой промышленности. Очевидно, что доминируют сырьевые продукты. Поэтому сегодня перед отраслью стоит задача по увеличению объемов экспорта с высокой добавленной стоимостью».
По словам Елены Тюриной, в сегменте готовой продукции активно растет экспорт кондитерских изделий, особенно шоколадных. Также точка роста — мясная продукция. Это и свинина, и мясо птицы, и продукты переработки мяса. «Но в этом секторе имеются и сдерживающие факторы — это прежде всего АЧС и птичий грипп, — поясняет она. — Но потенциал в этом секторе серьезный — мы видим увеличение мощностей и географии производства крупных холдингов, и эти инвестиции во многом ориентированы на экспорт».
Елена Тюрина отметила, что экспорт продукции готовых пищевых изделий растет меньшими темпами, чем хотелось бы. Отчасти еще и потому, что стратегии стран-импортеров продукции нашего АПК также ориентированы на внутреннюю переработку и создание добавленной стоимости на собственной территории. Возникает своего рода конфликт интересов. «Та же Турция, к примеру, импортирует зерно, производит муку, и в дальнейшем часть ее экспортирует в другие страны, тем самым перекрывая нам рынок муки для экспорта, — поясняет она. — Похожая ситуация складывается и с растительными маслами. Китай заинтересован в закупке сырья, например сои, и в производстве соевого масла с последующим экспортом».
Есть большой потенциал для развития экспорта в определенных нишах, в первую очередь это сектор молока и молочной продукции (например, сухое молоко и качественные сыры), на которую имеется большой спрос как в странах СНГ, так и в Китае. «Однако здесь нас сдерживают недостаточные мощности собственного производства и переработки. Сейчас экспорт молока и молокопродуктов (сыра, например) — это чуть ли не единичные случаи, — поясняет директор Института аграрного маркетинга. — Однако по мере развития этой отрасли АПК будет расти и экспорт: спрос действительно велик. Крупные производители строят свои стратегии развития, ориентируясь на рост экспортной составляющей. Всем известно, что продукция российского АПК не содержит ГМО. Этот фактор тоже повышает потенциал отечественного экспорта сельхозпродукции».
Также эксперт отмечает перспективность развития экспорта продукции высокого передела: «Развитие производства продуктов с большей добавленной стоимостью требует в том числе и развития инструментария финансовой поддержки таких проектов. Если раньше инвестиции шли по большей части в зону производства сырья, то теперь объем финансирования должен быть направлен в сторону продуктов высокого передела».
Стремление повысить добавленную стоимость экспортируемого продукта вполне логичное и понятное, но, как правило, связано в необходимостью инвестирования в развитие производства. Тем не менее крупные игроки сектора АПК развиваются и в этом направлении.
«АФГ Националь» является крупнейшим производителем и одним из крупнейших экспортеров риса с объемом экспорта порядка 50 тыс. тонн ежегодно, — говорит Борис Шабанов, коммерческий директор ГК «АФГ Националь». — В последние несколько лет наши объемы экспорта стабильны, однако меняется его структура: мы снижаем экспорт сырца и увеличиваем экспорт крупы. Наша стратегия изменилась: с экспорта сырья мы переходим к наращиванию экспорта продуктов переработки. При этом доля реализации крупы через собственную фасовку за период 2014‑2017 гг. возросла с 64 до 80%. Растет спрос на качественные среднезерные типы риса, например бальдо, осман, на промасленный рис. Эта тенденция наблюдается как на внутреннем рынке, так и в странах Ближнего Востока и Средней Азии. При этом благодаря развитию собственной селекции, которой занимается «АФГ Националь», российские сорта становятся конкурентоспособными по качеству и цене и начинают вытеснять с внешних рынков американский среднезерный рис Калроуз. Помимо риса мы начали экспортировать другие крупы, которые интересны зарубежным рынкам: гречу, овсяные хлопья, овсяную крупу, чечевицу, шлифованный горох».
Тем не менее не во всех секторах АПК рост уровня передела сегодня является основным трендом в части экспорта. Яркий пример — мясной сектор. Хотя здесь ввиду наличия таких факторов риска, как АЧС и птичий грипп, сам факт положительной динамики по экспорту — это уже благо.
«Динамика экспорта у нас в последнее время положительная, — говорит Ольга Кузьмина, главный бухгалтер ОАО «Великолукский мясокомбинат». — За первое полугодие текущего года наш экспортный товарооборот составил порядка 144 млн рублей — это порядка 1,5% нашего общего оборота. Конечно, это в два с лишним раза больше, чем за аналогичный период 2017 года (66 млн рублей), но тут надо учитывать тот факт, что из-за вспышки АЧС в регионе до второй половины 2016 года экспортные операции были вообще запрещены. Товар, который мы экспортируем, — замороженные мясные полуфабрикаты; об экспорте продукции переработки говорить сложно. Дело в том, что в Европе сегмент колбасного производства и так хорошо развит, и вряд ли там будут востребованы российские продукты, а Восток — это другие вкусовые предпочтения. А вот свиные ноги и уши там готовы закупать тысячами тонн, другое дело, что мы не можем столько поставлять».
Ольга Кузьмина отметила, что экспорт — интересное для компании направление развития. «У нас на настоящий момент есть паспорта сделок на 2 млн долларов, и нам хочется и далее наращивать объемы», — сообщила она.
Предприятия, занимающиеся экспортом продукции переработки сельскохозяйственного сырья, отмечают, что без проблем не обходится. Так, Владимир Исаков, исполнительный директор ООО «Ставропольский комбинат хлебопродуктов» (г. Светлоград Петровского района Ставропольского края), около 20% продукции которого экспортируется, сообщает: «Объемы экспорта в последние годы стабильны, расширение этого направления работы планируем по завершении инвестпроекта по развитию производственных мощностей предприятия. Продукты, которые мы экспортируем, — мука и манная крупа. География экспорта также достаточно стабильна — это Армения, Белоруссия и другие страны». Однако, как отмечает Владимир Исаков, на рынке складывается довольно парадоксальная ситуация: растущий большими темпами экспорт зерна по сути затрудняет развитие сектора его переработки здесь, в России, вымывая качественное зерно с внутреннего рынка и провоцируя рост закупочных цен. «Сейчас я торгую мукой по 17 рублей, и это нерентабельно — убыток 50 копеек, — говорит Исаков. — Ни одно хозяйство не продает мне сейчас зерно, чтобы я мог продавать его по 17 рублей с прибылью. А приостановить продажу — потерять клиентов. Урожай в этом году и так не велик, так еще и масса зерна вывозится за границу».
По словам Владимира Исакова, обычной стала такая практика: зерно высшего сорта (с содержанием клейковины более 23%) вывозится за границу в смеси с фуражом, чтобы опустить средний показатель до 20%, требуемых для экспорта. В результате качественной пшеницы на внутреннем рынке оказывается мало, и этот факт сказывается и на цене, и на качестве хлебопродуктов, которые поступают в наши магазины. Отечественные мукомолы просто не могут дать такую цену, которую дают за границей. И чтобы хорошо развивалась зерноперерабатывающая промышленность, необходимо как-то ограничивать экспорт зерна — возможно, поднимать пошлину. Между тем срок действия нулевой ставки вывозной таможенной пошлины на пшеницу продлен до 1 июля 2019 года.
Барьеры, логистика и политика
Интересно, что в числе факторов, в известной мере тормозящих развитие экспорта, часто упоминается политическая и экономическая нестабильность в странах-импортерах. И конечно, не теряют актуальности логистические проблемы — огромные дистанции «плеча», характерные для России, неизбежно вносят свою лепту. А вот экспортный документооборот и контроль, на который ранее наблюдался целый поток жалоб, судя по всему, больших проблем не вызывает.
«Турция является одним из основных импортеров российских зерновых и бобовых, в том числе риса, — говорит Борис Шабанов. — Ослабление турецкой лиры и в целом нестабильный курс национальной валюты привели к снижению покупательской способности на внутреннем рынке и, как следствие, сокращению числа сделок. Второй момент: неблагоприятная политическая обстановка на Ближнем Востоке и американские санкции в отношении ряда стран Ближневосточного региона привели к увеличению сроков проведения международных транзакций. Проще говоря, перемещение денег от покупателя продавцу происходит достаточно долго, что затрудняет процессы взаимодействия между контрагентами».
О нестабильности как о факторе-стопоре говорит и Владимир Исаков: «В числе факторов, затрудняющих развитие экспортной работы, — высокая конкуренция на рынке, а также политическая нестабильность, к примеру, в Армении, на которую приходится существенная доля нашего экспорта. Наши клиенты опасаются возможных затруднений, изменения «правил игры».
«Если говорить о затруднениях, то прежде всего это высокая степень конкуренции, — говорит Ольга Кузьмина. — Что касается работы с контролирующими органами, не могу сказать, чтобы нам строили какие-то препоны. Да, для экспорта необходимо получать сертификат соответствия, проводить лабораторные исследования продукции. Но эти операции у нас в холдинге отработаны и поставлены на поток и не требуют каких-то дополнительных финансовых вложений. Отдельный момент — то, что экспортер должен проходить сертификацию своей продукции в отношении каждой страны, в которую собирается ее вывозить. Здесь уже возникает серьезный объем работы, и необходимо финансирование. С другой стороны, у нас все это уже сделано».
Вопрос, как стимулировать рост экспорта в АПК, стоит уже не первый год. И на данный момент работает система поддержки экспортной работы со стороны государства. ЭКСАР поддерживает финансирование экспортных сделок, РЭЦ поддерживает участие предприятий в работе по продвижению, в том числе и на зарубежных площадках, НДС возвращается. Однако без затруднений все равно не обходится. Тот же РЭЦ не слишком массированно представлен в регионах, да и занимается потребностями экспортеров, само собою, не только в секторе АПК, но и во всех прочих. Соответственно, «пропускная способность» ограничена, и далеко не всем агропроизводителям удается эту поддержку «потрогать».
«Инструментами маркетинговой или аналитической господдержки мы не пользуемся, — говорит Ольга Кузьмина. — Руководство компании самостоятельно ездит за рубеж и проводит переговоры о поставках. Интересным инструментом поддержки для нас могла бы стать компенсация транспортных затрат и рисков. Сейчас все контракты заключаются на условии фрахта порта. Если же доставлять контракты, предусматривающие доставку непосредственно покупателю, то это оказывается слишком затратно. Хотя выручка была бы больше и зарубежным покупателям наша продукция была бы интереснее».
Логистические вопросы занимают и Бориса Шабанова. «Что касается экспорта в целом, то сейчас в России не так много причальных стенок, работающих с кораблями под иностранными флагами, при этом российский судовой парк устаревает и выходит из строя. Поэтому экспорт будет стимулировать развитие и обновление сопутствующей инфраструктуры», — говорит он.
Очевидно, что сложившаяся практика развития экспорта нуждается в развитии и переосмыслении. Государственная работа в этом направлении уже ведется.
Новая парадигма
Задача бурного развития экспорта АПК (напомним, цель — $45 млрд к 2024 году) требует новых подходов и решений. Минсельхоз ведет интенсивную работу по формированию этих подходов и нового инструментария развития экспорта. «Первая проблема России заключается в том, что во многих ее регионах достаточно холодный климат для производства аграрной продукции, и, как следствие, у нас высокая себестоимость относительно других стран мира, — рассказал Дмитрий Авельцов, руководитель Центра анализа экспорта продукции АПК Минсельхоза РФ. — Вторая проблема заключается в том, что у нас очень большие расстояния и, соответственно, значительные логистические и транзакционные издержки. Получается, что и сырье обходится дорого, и транспортировка. Третья проблема состоит в том, что Россия исторически была ориентирована скорее на импорт продукции. Сейчас многие отрасли российского АПК ориентируются на экспорт, а это значит, что меняется сознание бизнеса, а также поведение и позиционирование на мировом рынке. Но нужно помнить, что на рынке нас никто не ждет, с нами жестко конкурируют. А для того чтобы успешно экспортировать, нужны свои преимущества: конкурируя только в цене, никогда не заработаешь в марже. Поэтому основная на сегодня задача — найти свободные рыночные ниши и правильно позиционировать российскую продукцию на мировом рынке».
По словам Дмитрия Авельцова, работа над развитием сельскохозяйственного экспорта разделяется на четыре основных блока. Первый блок — создание новой товарной массы, нового продукта. Второй блок — это решение логистических проблем путем развития экспортной инфраструктуры, особенно портовой, и развития пунктов пропуска. Третий блок — снятие барьеров, в том числе и административных вопросов, и работы таможни, и ветеринарных ограничений. И четвертый блок — решение задач, касающееся поиска правильного позиционирования и выбора правильных рынков, правильных программ продвижения, а также направлений доработки продукта, чтобы он соответствовал требованиям и ожиданиям страны-импортера.
«Наш центр «Агроэкспорт» был основным драйвером разработки паспорта федерального проекта «Экспорт продукции АПК», а также программ федеральной поддержки этого проекта, — говорит Дмитрий Авельцов. — Активно консультируясь с предприятиями, занимающимися экспортом продукции АПК или стремящимися открыть экспортное направление, мы проработали критерии поддержки их развития и совместно с Министерством финансов РФ разработали и представили в правительство бюджет проекта. Следующая задача, к решению которой мы приступаем, — работа по поддержке конкретных предприятий-экспортеров, в части оказания им аналитической поддержки и организации участия в выставках, конференциях, а также вывод их на внешние рынки. Ожидаем, что проект будет утвержден правительством в октябре».
Как рассказал Дмитрий Авельцов, главная задача проекта — смена парадигмы министерств и других государственных органов в сторону понимания, что экспорт является теперь приоритетной задачей развития АПК. Предусматриваются разносторонние механизмы поддержки предприятий, меры обеспечения достижения поставленных целей, в том числе финансовая поддержка развития экспортно ориентированных производств. Основной инструмент, который планируется использовать, — это льготное кредитование, что даст значительное сокращение процентной нагрузки на предприятие при условии выполнения целевых показателей по экспорту продукции.