Цифровая трансформация российского АПК уверенно развивается. Не в последнюю очередь благодаря активной позиции правительства, которое рассматривает технологическое обновление отрасли как ключевой фактор обеспечения продбезопасности и повышения конкурентоспособности на мировых рынках — об этом ярко говорит Стратегия развития АПК до 2030 года. В числе одной из целей заявлено повышение роста производительности труда в отрасли на 3% ежегодно, а без трансформации отрасли его не достичь.
Государственный вектор. Конечно, развитие поддерживается и финансовыми инструментами, так, на 2024 год на финансирование программ цифровизации в бюджете было заложено более 3 млрд рублей, а в июле 2025 года к ней добавили еще 1,2 млрд. Эти средства направляются на создание необходимой цифровой инфраструктуры, развитие отечественных IT-решений и развитие в регионах. Кроме того, использовать ИИ теперь во многих случаях просто необходимо — это обязательный фактор для получения 13 мер господдержки, в том числе в сельском хозяйстве.
«Наша цель — к 2030 году полностью перевести АПК на цифровые рельсы. Это не просто мода, а необходимость. Только так мы сможем удвоить производительность труда и снизить себестоимость продукции», — отмечал Дмитрий Патрушев, министр сельского хозяйства РФ в интервью «Российской газете».
Рынок цифровых технологий в АПК демонстрирует стремительный рост, опережая плановые показатели. По прогнозам Strategy Partners, что были опубликованы осенью, его объем будет расти на 13% ежегодно и достигнет 856 млрд рублей к 2035 году. Этот рост обусловлен не только государственной поддержкой, но и растущим спросом со стороны крупного бизнеса, который воспринимает цифровизацию как необходимость для сохранения прибыльности в условиях высоких издержек и конкуренции.
Примеры эффективности. В России уже более 60% крупных и средних хозяйств используют технологии точного земледелия, включая спутниковый мониторинг, беспилотные летательные аппараты (БПЛА) и датчики почвы. Один из ярких примеров эффективности таких технологий — опыт компании «АгроТехника» в Воронежской области, которая за счет внедрения системы точного земледелия увеличила сбор зерновых на 17% и одновременно сократила расход горюче-смазочных материалов на 12%.
Точное земледелие привлекает крупные агрохолдинги, которые могут себе позволить инвестировать и накапливать опыт, а он, возможно, затем пригодится средним и малым хозяйствам. Так, совсем недавно холдинг «Агросила» объявил о запуске уникального проекта — собственной сети высокоточного позиционирования на базе RTK-технологий. 17 базовых станций и 2 ретранслятора покрывают 330 000 га пашни, обеспечивая точность до 2 см. На данный момент это крупнейшая частная сельскохозяйственная RTK-система в России, и она, как сообщает холдинг, позволила полностью отказаться от зарубежных сервисов. Ожидается, что RTK-сеть позволит повысить урожайность на 5-7%, экономить ГСМ, СЗР и удобрения. Техника, двигаясь по заранее определенному маршруту, не делает лишних маневров, избегает перекрытия, снижается расход топлива и семян. Плюс экономия времени, что особенно важно в страду.
Совсем недавно стало известно, что агрохолдинг «Степь», один из крупнейших в стране, запустил инновационную систему автоматизированной обработки яблоневых садов, в которой задействуются трактора, оснащенные лазерными датчиками и интеллектуальными камерами, что обеспечит точное внесение удобрений и СЗР.
Несмотря на не самый благоприятный для развития этого направления контекст, в России создан и активно развивается собственный рынок гражданских БПЛА. Который, по оценкам экспертов, в 2023 году достиг 19,8 млрд рублей и, по прогнозам, вырастет до 96,9 млрд к 2026 году. Существенная доля игроков этого рынка предлагает аппараты конкретно для агросектора. Например, агробеспилотник S-80 компании «Транспорт будущего», ориентированный на точечное внесение удобрений и СЗР, или система «АссистАгро» «Геомира», включающая в себя дрон российской разработки и производство со встроенной системой распознавания сорняков.
И наконец, нестандартный кейс: дроны, оптимально подходящие для удовлетворения собственных потребностей, могут заказать и внедрить крупные хозяйства. Яркий пример — VTOL-аппарат (самолетного типа с вертикальным взлетом и посадкой) Innovtol-3 для наблюдения за посевами, разработанный в Иннополисе специально для агрохолдинга «Лазаревское». В разработке задействован искусственный интеллект.
В животноводстве хайтек давно уже свой. Очень многие крупные хозяйства используют электронные ушные бирки (RFID) и IoT-датчики активности, которые отслеживают поведение животных и позволяют своевременно выявлять признаки стресса или болезней.
Но развитие продолжается и сегодня. Например, на панельной сессии Международной недели бизнеса заместитель премьер-министра Правительства Республики Башкортостан — министр сельского хозяйства региона Ильшат Фазрахманов анонсировал внедрение системы управления молочными фермами на основе ИИ. Система дает возможность следить за состоянием животных и выявлять признаки заболеваний за 3-4 дня до их проявления — сигнал о том, что что-то не так, подаст ИИ, который анализирует видеопоток с камер.
Что сдерживает. Однако путь к полному технологическому перевооружению АПК пролегает через преодоление серьезных барьеров. Можно выделить пять основных. В числе важнейших — финансовый. Высокая ключевая ставка ЦБ остается высокой — лишь недавно она снизилась до 17%, и это создает колоссальную нагрузку на инвестиционные проекты. Кроме того, существует прямое давление на капитал: утильсбор на сельхозтехнику и высокие расходы на импортозамещение посевного материала также сказываются на инвестбюджетах агрохолдингов.
Второй серьезный барьер — дефицит квалифицированных кадров. В АПК не хватает специалистов, способных не только использовать, но и разрабатывать сложные цифровые решения. По оценкам, для полной цифровизации отрасли требуется около 90 тыс. IТ-специалистов — такая экспертная оценка прозвучала по итогам круглого стола в Комитете Совфеда по аграрно-продовольственной политике и природопользованию.
Третий барьер — инфраструктурный. Плохая доступность мобильной связи и интернета в сельской местности. Этот фактор вносит свою лепту в то, что наблюдается нехватка навыков работы с цифровыми технологиями у фермеров. Вкупе с консервативностью отрасли в целом возникает барьер для внедрения даже доступных решений.
Четвертый барьер — регуляторный. Запутанность в законодательстве, административные барьеры при получении разрешений на полеты БПЛА и общая бюрократия могут замедлить внедрение инноваций.
Наконец, пятый — технологический. Несмотря на рост числа стартапов Россия пока сильно зависит от импорта, что создает риски для продовольственной безопасности. Дефицит отечественных комплектующих, программное обеспечение российской разработки пока не покрывает весь спектр цифровых потребностей аграриев, решивших инвестировать в цифровизацию своей работы.
