Еще 20 лет назад промышленного козоводства в России не было как отрасли, козы были уделом ЛПХ. Сегодня молочное козоводство переживает структурную модернизацию, переходя на индустриальные рельсы. Прошли времена, когда коза считалась «коровой бедных»: вместо скромных крестьянских подворий этот мелкий рогатый скот в наше время обживает современные фермы, на которых цена ското-места может превышать 100 тыс. рублей. Однако индустриальному козоводству предстоит преодолеть ряд проблем, свойственных любой формирующейся отрасли.
Заманчивая перспектива
Если 20 лет назад практически все животные находились в собственности ЛПХ, то сегодня на крестьянских подворьях содержится около 1,6 млн голов. На сельхозорганизации приходится около 200 тыс. и 300 тыс. — на крестьянско-фермерские хозяйства.
Практически все животные в СХП и КФХ молочного направления продуктивности, а фермы входят в вертикально интегрированные агропредприятия, в которых есть кормовая база и переработка молока. Крупных ферм, имеющих более 1 тыс. голов дойного стада, в России порядка десяти. В основной массе это предприятия индустриального типа, где применяется стойловое содержание животных, а процессы кормления и доения максимально механизированы и автоматизированы. Самый крупный на сегодня козоводческий бизнес в России у семьи Кожановых: на двух фермах в Марий Эл и Татарстане — «Лукоз» и «Лукоз Саба» — численность дойного стада составляет 8,5 тыс. голов. В 2015 году в России была создана Ассоциация промышленного козоводства, которая помогает решать общие задачи развития отрасли.
Молочное козоводство номинально является быстрым бизнесом. Первую случку можно проводить в 9 месяцев, а в 14 получать молоко. Приплод составляет 140-150 козлят на сотню козоматок. Продукты из козьего молока дороже, чем из коровьего в несколько раз, а себестоимость сопоставима. Молоко коз априори считается продуктом полезным для здоровья: оно легко усваивается, имеет богатый набор мироэлементов и витаминов. Увлечение людей здоровым питанием повышает спрос на козье молоко, при этом в России ежегодное производство его составляет всего около 250 тыс. тонн.
Не обжечься на козьем молоке
Однако пока гипотетическая привлекательность этого бизнеса, ставка на малую конкуренцию и уникальные потребительские свойства продуктов из козьего молока не выдерживают столкновения с реальностью. «Срок окупаемости фермы — от 8 до 12 лет, — рассказывает директор Ассоциации промышленного козоводства, руководитель ООО «Лукоз Саба» Тарас Кожанов. — Средняя стоимость ското-места на козьей ферме — от 40 до 100 тыс. рублей. Средняя цена породной козы — 40 тыс. рублей, а если высокопородных животных покупать в Европе, то можно найти предложения и по 900 евро. То есть средние вложения на одну козу — 110 тыс. рублей. В год при хорошем содержании и рационе она даст 1 тыс. литров молока, а прибыль на одном литре максимально может составить 10 рублей. Получается, что на одной козе можно заработать в год 10 тыс. рублей, а инвестиции вернутся только через 11 лет, если не считать проценты по кредиту и всякие непредвиденные сложности».
Не удивительно, что новые проекты в СМИ анонсируются часто, но большинство из них угасают, не начавшись. «Только один из 20 заявленных проектов доходит до стадии производства молока, а большая часть умирает вместе с пресс-релизом, — делится наблюдением Тарас Кожанов. — Я знаю две фермы, у которых есть здания, стойла, доильные аппараты и др., но нет ни одной козы, потому что у инвесторов закончились средства». В качестве примера он привел ферму в Рязанской области, которая была близка к сдаче еще в 2012 году, но козы до сих пор там не появились. На момент постройки только доильный зал обошелся инвестору в 40 млн рублей. У предприятий, которые уже имеют большое поголовье и успешно работают, обязательно есть собственная переработка молока.
«Если козоводческое предприятие не имеет своей переработки, оно обречено, — считает заведующая лабораторией козоводства НИИОК Светлана Новопашина. — У всех есть своя мини-сыроварня: нет успешных предприятий, на которых не варили бы свои сыры». Отсутствие отраслевой инфраструктуры в молочном козоводстве заставляет выстраивать даже небольшой бизнес по принципу холдинга: все занимаются всем. «Лучше самостоятельно перерабатывать молоко, потому что, даже договорившись с каким-то сыроделом или с другим фермером, молзаводом, нельзя быть уверенным, что завтра не получишь отказ, — говорит Светлана Новопашина. — Поэтому каждый козовод, еще только думая купить животных, закладывает себе цех переработки».
С ней согласен и Тарас Кожанов. «Рынок сырого козьего молока очень ограничен, непереработанное сырье по большому счету никому не нужно, — отмечает он. — Я знаю всего три молочных завода, которые могут его покупать: один из них наш, второй — в Ленинградской области, третий — в Удмуртии».
Кроме структурных проблем есть и маркетинговые. Одна из них — отсутствие устойчивых потребительских привычек, без которых рынок продуктов из козьего молока развиваться не может. Молочные заводы, которые перерабатывают коровье молоко, не хотят «обжигаться» на козьем: проще отказаться от его переработки, чем вкладываться в маркетинг не совсем привычного продукта.
У племзавода «Приневское» из Ленинград-ской области есть собственная переработка. Начальник цеха животноводства Владимир Лебедь так объясняет сложности реализации козьего молока: «Оно дороже коровьего: себестоимость у нас 43 рубля, а цена реализации — 70 рублей. Выгода вроде большая, но в реализации оно сложнее: козье молоко покупают в основном, когда этого требует здоровье, а потом от него отказываются, переходят на привычное, коровье».
Тарас Кожанов также отметил необходимость маркетинговых компетенций. «Первые 3-4 года наша фирма была убыточной, затем мы нашли маркетинговую компанию, которая помогла нам найти решения по линейке продуктов, упаковке и продвижению, — делится он. — Животноводы умеют обращаться с козами, но не имеют представления о таких сложных компетенциях, как брендинг, контекстная реклама, не знают, как вести переговоры с торговыми сетями». Он также отметил, что крупные предприятия находятся в более выгодном положении, стремясь выйти на рынок и занимаясь маркетинговым сопровождением продукции. «Отдельно взятому фермеру, у которого стадо в 300 голов, со всем этим разобраться трудно, а привлекать специалистов невыгодно, потому что продажи молока не покроют расходы на маркетинг», — поясняет Тарас Кожанов.
Небольшие фермы имеют свою долю рынка, и если они не ставят амбициозных целей, то могут обойтись без услуг специалистов по маркетингу. Но при этом они могут пострадать, когда вырастет конкуренция.
Есть, однако, уникальные ниши, в которых малые фермы чувствуют себя вполне уверенно. Мелкотоварному производству козьего молока часто сопутствует успех не рядом с большим рынком и большим платежеспособным спросом, а рядом с санаториями и другими рекреационными заведениями, в которых контингент меняется, но спрос остается постоянным. Так, в Брянской области работает реабилитационный центр для алко- и наркозависимых. Как рассказала директор центра Лилия Хренова, козья ферма при подсобном хозяйстве центра реабилитации насчитывает до сотни дойных коз зааненской породы. Большую часть молока потребляют реабилитанты, они же ухаживают за козами. Излишки ферма продает реализаторам на брянский центральный рынок. «Мы не ставим цель заработать на козах — они нам нужны, чтобы люди, у которых здоровье изрядно подорвано наркотиками и алкоголем, могли поправлять его козьим молоком, — пояснила директор центра. — А работа на ферме является еще и трудотерапией».
Превратности индустриализации
Немногочисленные фермы промышленного козоводства сегодня испытывают трудности, свойственные каждому новому направлению. Одна из них — кадровый голод. «Оборудование становится все сложнее, а специалистов, которые могут его обслуживать нет, — делится проблемой Владимир Лебедь. — Даже сотрудники компаний, которые нам поставляют машины, тратят много времени, чтобы обслуживать их: все время что-то приходится донастраивать, перeналаживать. Жаль, что в России нет такого учебного заведения, в котором бы специалиста досконально обучали информационным технологиям и наладке и обслуживанию контрольно-измерительных приборов».
Эффективное товарное производство козьего молока на ферме индустриального типа требует многочисленного однородного поголовья высокой продуктивности. В России сегодня работают 10 племенных хозяйств — два племзавода и восемь репродукторов по разведению молочных коз зааненской породы. «В настоящее время еще пять ферм, занимающихся разведением зааненской и альпийской пород коз, готовят документы на получение статуса племенных, — рассказала Светлана Новопашина. — Мы разработали нормы оценки животных альпийской и нубийской пород, когда Минсельхоз России утвердит их, можно будет создавать племенные хозяйства и этих пород». Утверждения норм ждут, например, на СХП «Красноозерное» в Ленинградской области: у предприятия есть статус племенного репродуктора зааненской породы, но еще разводят и альпийских коз. В Смоленской области также есть ферма, на которой имеется более 800 голов альпийской породы. Нубийских коз пока в России немного, но перспективы этой породы специалисты оценивают высоко из-за вкусовых качеств их молока.
Растущая отрасль сегодня уверенно пополняет стадо молочных коз за счет приплода породных животных, импорта племенных животных и за счет поглотительного скрещивания беспородных коз с племенными зааненскими козлами. По оценкам Светланы Новопашиной, число породных животных растет в России на 3-4 тыс. ежегодно. Каждый год база воспроизводства расширяется и за счет импорта. В 2018 году он составит около 5 тыс. племенных животных. При этом дефицит поголовья — около 50%. «Спрос удовлетворен не более чем на половину, но дефицит сокращается, поскольку каждый год маточное поголовье растет, — отметила эксперт. — Мы придем к тому, что наступит баланс спроса и предложения, а цены снизятся».
Чтобы создать козью ферму, некоторые инвесторы покупают не только чистопородных животных, но и коз, не имеющих подтвержденной родословной и не отличающихся молочными качествами. Затем дойное стадо улучшают, покрывая племенными козлами.
Через улучшение породы в свое время прошла компания «Лукоз», в результате появился марийский тип зааненской породы, выведенный компанией совместно с учеными Всероссийского НИИ овцеводства и козоводства. «Когда 20 лет назад «Лукоз» начал свою деятельность, со всей республики собрали молочных коз и затем постепенно проводили поглотительное скрещивание с лучшими козлами, какие были на ферме института, — вспоминает Светлана Новопашина. — Со временем поголовье стало однородным по экстерьеру и устойчиво передает свои черты и продуктивные свойства потомству: отличается от зааненских более крупным размером вымени и дает молока больше на 10-15%». Выведение нового типа стало логическим завершением селекционной работы, которая продолжалась 8 лет; впервые в России было зарегистрировано селекционное достижение в козоводстве.
Пора расширить тропу
Для устойчивого развития отрасли требуется решить еще некоторые вопросы нормативного регулирования. Как отметила Светлана Новопашина, до 2014 года ни один продукт не соответствовал национальному стандарту, но затем его привели в порядок. Сегодня вся нормативно-техническая база для козьего молока и продуктов его переработки имеется, может быть, за исключением продуктов детского питания.
Ассоциация промышленного козоводства уже не первый год пытается добиться справедливого подхода к вопросам страхования работников отрасли. «Отчисления по страхованию от несчастных случаев для персонала, работающего с коровами, составляют 2%, в некоторых регионах и вовсе по 0,5%, а в козоводстве — 4,5%, — говорит Тарас Кожанов. — Объяснений этому нет, а для нас это 200-300 тыс. дополнительных платежей в год, хотя у нас еще не было страховых случаев, связанных с тем, что коза кого-то забодала». Положение дел с финансовой поддержкой молочного козоводства из бюджета существенно улучшилось. Отдельной отраслевой программы его развития не приняли, но по разным программам федерального и региональных министерств молочное козоводство получает господдержку. «Во многие документы, дающие право на получение субсидий, в последние годы был добавлен раздел «Компенсация части понесенных затрат на создание одного ското-места КРС и/или коз», — привел пример Тарас Кожанов. Он также напомнил, что сегодня доступны козоводам субсидирование процентной ставки инвестиционных кредитов и субсидии на производство молока, хотя из-за недофинансирования субсидий на товарное производство их на весь год не хватает.
Господдержкой козы сегодня не обижены, но пока индустриальное козоводство испытывает на себе болезни роста, которые проходили все отрасли животноводства. Так, нехватка кадров для откормочных площадок мясного скота привела к тому, что из США в Брянскую область «Мираторг» выписал самых настоящих ковбоев. Через дефицит специалистов проходили и свиноводы, и птицеводы.
Отсутствие развитого рынка продуктов из козьего молока — такая же проблема, какую лет 10 назад решали производители мяса индейки. Сегодня аналитики учитывают его в балансе мясных ресурсов, в оценках рыночных тенденций.
Импортозамещение в сфере оборудования тоже происходит в разных отраслях животноводства, которые вышли на траекторию поступательного развития. Вопрос лишь в том, какими должны быть поголовье животных и производство молока, чтобы все эти закономерности начали работать, и структурная модернизация отрасли, снижение цены ското-места и цены коз привели к росту производства вместо перераспределения животных между типами хозяйств. В ближайшие годы будет действовать эффект низкой базы (малочисленность чистопородных животных и высокие цены на них), поддерживаемый сокращением поголовья коз в ЛПХ. Но дальше без развития инфраструктуры отрасли промышленное козоводство останется уделом одного-двух десятков средних по мировым меркам предприятий. На основе кооперации этот процесс вряд ли возможен: для нее у животноводов не хватает главного ресурса кооперации — взаимного доверия.
Чтобы промышленное козоводство вышло с «козьей тропы» на широкую дорогу, нужна либо отраслевая программа (и ее финансирование) по созданию кластеров со своими репродукторами, заводами по производству кормов и готовой продукции, либо несколько крупных инвесторов, какие когда-то нашлись в молочном и мясном животноводстве, свиноводстве и птицеводстве. При этом они смогут преодолеть консерватизм вкусов массового потребителя и сделать продукты из козьего молока дешевле, чем сейчас, и привычнее.
